В 1964 1864 году все живущие здесь адыги были выселены царскими войсками. Картина депортации и последующего заселения русскими переселенцами была ярко описана полковником Каменевым в 1967 1867 году в статье "Несколько слов о колонизации Кавказа" в "Кубанских войсковых ведомостях" [http://mountaindreams.ru/misc/biblioteka/]. Статья написана ярко, сочно, с циничными подробностями и нескрываемым торжеством победителя. На самом деле, прекрасный образчик древней [[Кубанская журналистика | кубанской журналистики]]. Переселенцы забрали из адыгских аулов все, что могло им пригодиться, а потом уничтожили все постройки и даже надгробия на кладбищах (типа того столба с арабской надписью, что красуется в наше время в Курортном парке в Горячем Ключе). Следы адыгского прошлого уничтожались так тщательно, что начальник Псекупского полка, наконец, опомнился и приказал собрать что-нибудь для истории. Удалось собрать для музея немалую коллекцию предметов быта горцев и палеонтологических находок (в том числе костей мамонта). Все экспонаты, впрочем, были впоследствии полностью расхищены во время Гражданской войны.

Поэтому по доброй воле здесь селиться желающих было мало, кроме, разве что, "неприхотливых армян" (по выражению полковника Н.Л.Каменева), привычных к земледелию на горных почвах, да еще старообрядцев, которым везде было хорошо, где глухо и поменьше духовных властей, чтобы их донимать. Но поскольку их было недостаточно, а горы были все еще очень небезопасны, то военной администрации в конечном счете пришлось присылать сюда казаков по разнарядке, в первую очередь чем-то провинившихся, за буйство или пьянку (Н.Л. Каменев [http://mountaindreams.ru/misc/biblioteka/]). Крестьян из России и Украины заманивали льготами, подъемными, и большими участками земли, сразу и в собственность. Пока они обустраивались на новом месте, им выплачивали казенное жалованье, подъемные, выдавали провиант и лекарства.

И все равно первые годы колонизации переселенцы испытавали множество лишений, впроть до того, что начальство через несколько лет признало провал плана <s>коллективизации</s> колонизации. Казаки с крестьянами ссорились из-за посевов и сенокосов, прячущиеся в горах адыги пользовались случаем и угоняли скот. Случился массовый падеж скота, потом массовая эпидемия малярии (в долине Псекупса и в наше время в начале лета от камаров спасу нет, но малярию, правда, уже в советское время извели). Короче, "лихорадочная местность". В то время слово "закубанец" было синономом синонимом страшного бедняка, которого сразу узнавали по бледному, измученному малярией лицу. При первой же возможности жители станиц разбегались. Так, станица Фанагорийская через несколько лет после основания заброшена, и лишь несколько лет спустя была добровольно заселена заново "неприхотливыми" армянами.

Но хуже всего стало, когда несколько лет спустя всех здешних казаков массово перевели в разряд поселенцев, перестали выплачивать субсидии и выдавать провиант. НачаласьНачалось то, что называется теперь "гуманитарная катастрофа". Чтобы выжить, поселенцы начали яростно рубить лес на продажу (лес сплавлялся вниз по течению тогда еще полноводного Псекупса), бить зверей и ловить рыбу сверх всякой меры. Доставшиеся от адыгов священные рощи вырубили первым делом, а сады даже и не пытались поддерживать.

В советские времена процесс уничтожения природы был в какой-то мере приостановлен. На месте вырубок делались лесопосадки, был создан заказник, снова насадили совхозные сады. Попадавшихся с поличным с ружьем без лицензии и с сетями на реке систематически штрафовали и даже сажали. Но в постсоветское время уничтожением природы занялись с удвоенной силой. Сады снова забросили, зато устроили новые лесопилки и обширные вырубки, на месте которых вместо леса растут одни лишь непролазные кустарниковые чащобы, которые называются по-местному "хмеречей". В лесах все реже можно встретить зверей, в частности, символа Горячего Ключа - оленя-косулю, а в Псекупсе практически перевелась рыба. Власти как-то пытаются гонять местных и приезжих за незаконные рубки, охоту без лицензии, рыбалку с сетями и глушилками, и сбор краснокнижных растений, но все административные и уголовные меры бессильны перед "мужицкой хитростью".